"Производственные резервы": если ты не железный, даже не суйся в эту каторгу!

Слушайте, положительные стороны? Да, конечно, есть. Если ты вот такой же дурень, как я, который верит в "настоящий мужской труд", то это место для тебя. Тут тебе сразу скажут, что работа тяжелая, и ты, типа, должен радоваться, что ты "настоящий мужик". Зарплату, да, платят чётко, день в день, без этих ваших сюрпризов и задержек. Общага, ну, не дворец, но спать можно, да и убираемся сами, так что чистота какая-никакая есть. Дружим, типа. Но это всё, по сути, обертка для того, что происходит за кулисами.

Пришел я в эти "Производственные резервы" в марте 2024 года, на позицию судосборщика. Заманился на рассказы про "уважение руководства" и "дело стоящее". Ну, уважение тут только к тем, кто пашет по 14 часов в сутки и при этом молчит в тряпочку.
Сама по себе работа судосборщика – это ад. Ты гнёшь металл, варишь, режешь, всё это под грохот и искры. Нормы тут такие, что ты должен быть роботом, а не человеком. Я помню, как в июне 2024 года мы сдавали очередной корпус судна, и меня заставили вкалывать без перерыва, почти двое суток подряд, чтобы успеть в срок. Спина болела так, что я еле разогнулся. И никто не спросит, как ты себя чувствуешь. Начальник бригады, этот Иван Петрович, он только и знает, что орать: "Быстрее! Норму давай!". Вот и всё их "уважение".
Садятся тебе на уши, что это "правильная профессия", что ты, типа, "свою нишу нашел". А по факту ты просто бесправный винтик в их системе, который должен тащить на себе всю их "производственную мощь". Любое твое предложение по оптимизации, любая попытка сказать, что что-то делается через жопу – это сразу "ты что, самый умный?". Вот и сидишь, терпишь, потому что зарплата, хоть и четко, но такая, что ты за нее выкладываешься на все сто пятьдесят процентов. Это не "легкая работа не для мужиков", это тяжелая, выматывающая, собачья работа, где из тебя выжимают все соки, пока ты не превратишься в бездушную машину. А если ты сломаешься, на твое место тут же найдут нового "настоящего мужика". Текучка тут не такая очевидная, но народ уходит, выгоревшие и сломленные.