Лилиани: Мозги требуют, но платить за них не хотят.

Пришел я сюда в октябре 2023-го, продержался год. В принципе, мне дали должность конструктора, и это был реальный шанс поработать с металлом и механикой на серьезном уровне, а не просто чертежи в стол рисовать. Тут реально много уникальных специалистов-практиков, которые знают толк в сельхозтехнике. Например, в апреле 2024-го, когда я застрял с разработкой узла для нового бункера-перегрузчика, старый инженер дядя Вася, который тут с основания, подсказал мне решение, которое сэкономило нам три дня. Вот это чувство причастности к реальному производству и возможность перенять такой опыт — единственный плюс, который тут есть. И то, это заслуга отдельных людей, а не системы.

Теперь про унижение. Мне, молодому инженеру с красным дипломом, платили унизительно низкую зарплату. Мой оклад с октября 2023-го был таким, что это просто оскорбительно для сложной и ответственной работы, которую я делал. Основная масса денег — это премия, которую легко срезать. Условия для творчества и развития — это просто ноль. Я сидел за компьютером, который еле тянул современный CAD-софт. Чтобы работать с библиотеками, мне приходилось использовать пиратский софт, потому что начальство, некий Борис Игоревич, отказалось покупать лицензию, заявив, что "и так сойдет". Я предложил внедрить автоматизированный контроль качества в июле 2024-го, чтобы избежать брака в серийном производстве, но мою идею отклонили, потому что "мы всегда так делали". Консерватизм тут такой, что кажется, будто завод живет по законам 1995 года. А про карьерный рост можно вообще забыть. Чтобы подняться выше рядового конструктора, тебе нужно быть либо сыном, либо племянником, либо просто иметь крепкие связи с руководством. Система работает по принципу кумовства, а не по заслугам. Поняв, что я здесь просто похороню свой потенциал за копейки, я уволился в конце октября 2024-го.